Посадка вслепую (часть №3)

Не всегда полёт можно выполнить, так как требуют лётные документы и законы. А точнее иногда даже и невозможно взлететь или выполнить посадку исполнял все буквы закона.

Рис.1 Экипаж - Ермолаев С., Мищенко П.И., Никитин В.Г., Помогаев В.А.

Тогда вступает в силу противоречия совести, мастерства и уверенности в себе, лётных законов, ТРЕБОВАНИЙ ТЕКУЩЕГО МОМЕНТА ВРЕМЕНИ и ОБСТАНОВКИ. Вот здесь-то и необходим весь багаж знаний и опыта, всё чему научили и как воспитали родители, что приобрёл в родной школе, в том же ДОСАФЕ, чему и как научили в Балашовском АЛЬМОМАТОРЕ. Какой ты человек? Дорогой пилот. Вот сейчас от тебя, от твоего экипажа зависит жизнь нескольких человек. Ты и только ты для них сейчас спаситель. Дома жена Валентина, деток трое. У экипажа тоже самое, семьи дома, ждут, не дождутся домой своих мужчин.

Обычный полет. Вылетая из Ашхабада на Душанбе летним вечером ничего особенного не предвещалось. Через 40 минут полёта с земли поступает просьба-задача- приказ, как хочешь так и понимай:

87939( позывной нашего самолёта) ВАМ НАДЛЕЖИТ в Кирках забрать тяжело раненых и доставить в Душанбе. Виктор! больше некому. Ночь впереди. Врачи говорят, что в санчасти до утра никак не дотянут.
Там же Вертолёты стоят!!!
Нет, на вертолёте бесполезно, долго лететь не успеют.
Я же могу не успеть по светлому выполнить посадку. Прошу зажечь несколько костров.
Хорошо постараемся костры зажечь. Виктор, командующий очень просит. Это танковая колонна была обстреляна, танкисты попали, пятеро очень тяжёлые остальные тоже к утру тяжёлыми станут.
Хорошо, постараемся сделать что сможем. 87939 конец связи.

Рис.2 Взлет на выполнение очередного задания

Вот такого рода получил приказ. Время идет, заходит солнце, не успеваю.

Рис.3 По заданию, за ранеными

На аэродроме нет никого. Аэродром предназначен только для дневных полётов. Светосистем нет. Радиопроводные маяки выключены. Всё, ночь накрывает город КЕРКИ и город уже светится огнями своих фонарей. Там за городом в ночи асфальтовая взлетно-посадочная полоса. Теперь это просто тёмное поле. Как попасть на полосу? Это даже не чистое поле. Это кусочек тёмного пространства, окружённый арыками, разного рода строениями, С левой стороны на горе стоит локатор ПВО, с правой стороны меловая гора. А там танкисты, пограничники.

Уже с 7000 метров снизился до 1000 метров. Хорошо друзья диспетчера с Аэропорта Чарджоу разрешили снижаться. Сообщил им, что имею связь по радио с аэродромом, что меня там ждут и тд. Никто там меня не ждал, никакой связи не было. Доложить так, именно так, для диспетчера в Чарджоу это маленькая зацепка оправдаться перед прокурором. Костры.., сейчас загорятся, костры.., и станет полегче.

Уже 400 метров высоты до города 20 километров. Костров нет. Почему нет костров!!! Должны быть!!! Чёрт, их нет. Понятно костров уже не будет. РЕШЕНИЕ самое верное, самое законное - это двигателям взлётный режим, набор высоты, и с чистой совестью продолжать полёт дальше. В короткие секунды нужно решаться на что-то. Сразу в памяти всплыл сюжет про погоню – «включаю указатели поворота налево, далее выключаем все огни и… в слепую поворачиваем направо». Тогда, в слепую, всё получилось, а сейчас? В школе с первого класса учили, сам погибай, а товарища выручай.

Будем садиться. - Сообщаю экипажу.
Как садиться, куда??? - Второй пилот он же штурман и он прав, 1000 процентов прав!
Никаких приборов для захода на посадку и посадочной полосы нет!
Ориентируйся по аулам и по городу, Сергей. Смотри зорче.
Витя, разобьемся ведь темень кругом. Там же вертолёты стоят!! А БОМБОСКЛАД!! Под маскировочной сеткой.
Сергей не трусь.... Смотри в перёд, шукай, улицы под собой.

Борт техники и механик молчали, продолжали выполнять свой воинский долг. Пошли на снижение в предполагаемое нахождение посадочной полосы. Вдруг в наушниках: «уходи Витя уходи». Неееет ребята! поздно, решение принято мозг, и глаза пристрелялись виртуально, нащупали в темноте посадочную полосу. Не мешайте, ГДЕ же ОБЕЩАННЫЕ костры? Снова в наушниках: «ну хоть зайди на город». «Всё, не мешайте мне»! Нет, не безумно конечно шёл на посадку. Ориентировался по прямым городским улицам. Далее кончается город и вот с этой улицы внизу чёрное пятно, это кладбище, далее с лева мигает красным маячком локатор ПВО. Приблизительно отмеряю, расстояние от локатора, справа темно, впереди темно значит, скоро будет полоса. В лоб светит луна спасительница наша. Она то и должна нам помочь, отразить какой нибудь свет от полосы. Фары включены, уже 30 метров над землёй, скорость посадочная 165 полосы нет!!!! 20 метров скорость 155 полосы нет. Луна помогает, вижу, чувствую, что на месте. Как вижу, не знаю вот сейчас, сейчас,... но уверен полоса на месте, сейчас появится. Экипаж напряжённо молчит. Уверены, что не промахнусь. Настоящие офицеры, это борттехник Ольховик Владимир Николаевич, второй пилот Ермолаев Сергей, борттехник Мищенко Павел Иванович, бортмеханик Никитин Виктор. В голове одно - должна быть полоса долгожданная! В право нельзя, там вертолёты.

Высота 10 метров! - кричит второй пилот. - полосы нет!!!

В этот же миг…

Есть!!!

И луна отразила, и свет фар выхватил из темноты взлётно-посадочную полосу, именно в том месте, где мозг и глаза наметили её, в начале захода на посадку как бы виртуально ещё за 11 км. Мгновение и самолёт покатился по полосе, включен реверс и тормоза. Теперь нужно как можно быстрее остановиться. На полосе ночью может быть, что и кто угодно. Остановка, зарулили на стоянку. На стоянке уже ребята Вертолётчики стоят, встречают. Ну вы даёте!!! Переживали, боялись даже смотреть на всё происходящее. «Витя ты не представляешь мы же отвернулись, зажали я..ца между ног и честно ждали… потом слышим, заработал реверс двигателя, смотрим самолёт катится по полосе. Нууу… Помогай, Помогай!.»

Рис.4 На стоянке

Обнимались тогда, трясли друг другу руки. Что с кострами то, дааа.. не успели. Успели только дверь сломать в диспетчерской и всё. А что раненые? Большинство совсем плохие, до утра не дотянут здесь. Скоро привезут. Никто ведь не думал, что ты на такое пойдешь. «Получишь ты Виктор за такое на орехи, ох получишь, но всё равно молодец» - к сожалению, не помню, кто из ребят вертолётчиков тогда на аэродроме был. Конечно, всё в нутрии во всём теле и в голове дрожь стоит от такой посадки. В то же время, и необъяснимое чувство, что смог и сделал. А ещё хуже, что всё сделанное никак не вписывалось в закон и в лётные документы. Но жизнью, конечно, рисковали ради чего. Оправданье одно для себя находил. Конечно, ради жизни других на сей момент беспомощных нуждающихся в этой посадке людей.

Очень быстро привезли раненых, загрузили в самолёт и вперёд, снова на взлёт. Взлетать уже сложности нет фары светят, никак не сбиться с курса взлёта. На машине проехали по взлётной полосе друзья мои вертолётчики, помигали фарами, что на полосе всё в порядке. «Двигателям взлётный режим». «ЭКИПАЖ, ВНИМАНИЕ, ВЗЛЕТАЮ» Снова в воздухе и через 1 час полёта уже посадка в Душанбе. Всех довезли, забрали их госпитальные врачи живыми.

Это один из эпизодов работы лётчиков. О наградах или какой либо благодарности и не думали, выполняли свою военную работу. Сейчас я уже с уверенностью могу сказать очень хорошо. Думал о другом наоборот, о наказании за нарушение лётных документов. Конечно, было разбирательство за такую посадку. Конечно не в мою пользу. И это понятно. Из Ташкента и Москвы шли телеграммы командующему строго наказать пилота. «Что же делать с тобою майор, тебя ведь награждать надо, а мне то как гордо и радостно что у меня такие лётчики есть. Ташкент требует наказать тебя и всё. Иди дорогой ты мой, иди, разберёмся…».

Нет, помиловали, награды не дали. Уважать, кажется, стали больше. Командующий округом, Генерал лейтенант Коробейников Иван Михайлович, своим приказом премию назначил мне равную моему месячному окладу. Это было здорово!

Вернуться на страницу : Статьи, очерки